Наименование шелковицы (тутового дерева) (Morus L.) на западе Балканского полуострова

Abstract

В статье анализируются наименования шелковицы (Morus L.) в языках, расположенных на западе Балканского полуострова: новогреческом, албанском, арумынском, истрорумынском, македонском и сербохорватском. Шелковица издавна там играла большую роль в традиционном хозяйстве, несмотря на то что на Балканах это интродуцент из Азии. Факт завоза культуры извне подтверждается и семантическими переходами – жители Адриатического региона и Балкан смешивали в процессе номинации автохтонную ежевику и завозную шелковицу: алб. man / дакийская глосса ΜΑΝΤΕΊΑ „ежевика“, лат. mōrum „ежевика; шелковица“ > арум. amură, макед. kapinka „ежевика“ > „шелковица“. По этимологическому принципу все фитонимы разделены на три труппы: 1. Исконные образования; 2. Заимствования и 3. Влияние неиндоевропейских языков. К старейшему пласту исконных слов относятся: нгр. μουριά, алб. man и korrozi, арум. (a)mură (< лат. mōrum). Славянские фитонимы для шелковицы строятся на корнях: crn-, bel-, bob-, kapin- и др. и связаны с именованиями иных растений и часто метафоричны. Рефлексом древнейшего знакомства насельников Балканского полуострова с шелковицей являются греч. συκάμινος (семитское) ( > алб. skamna) и μορέα (предположительно, осколок доиндоевропейского средиземноморского субстрата). Лексема μορέα сыграла большую роль в фитонимии региона: нгр. μούρα, μουριά > алб. mure, макед. диал. murenka, murvina, moreyka и под. Третий неиндоевропейский корень, проникший из Малой Азии во все рассматриваемые языки, – dut: алб. dudё, нгр. ντουτιά, арум. dud, макед. dud, dutka и под., серб./хорв. dud, dudinka, dudovina и под. Из поздних заимствований отмечены сильные влияния новогреческого на албанский и македонский и локальные заимствования из южнославянских языков: арум. cernice, алб. murvё, morenkё, истрорум. murguacu. Интенсивное латинско-далматинское влияние выразилось в широком распространении лексемы murva/murпa на восточном Адриатическом побережье. Вопреки общеизвестному факту обилия албанских заимствований в арумынском, здесь обнаружено лишь одно – mănaze (< алб. manёzё < man).